В РАМТе близится к завершению стартовавший в сентябре 2008 года проект «Молодые режиссеры – детям». Прошлогодние конкурсные заявки выпускников курса С.Женовача в РАТИ на наших глазах становятся спектаклями, о которых уже говорит театральная Москва. На начало 2010 года намечены две последние премьеры проекта. Обе - по мотивам русских сказок: «Волшебное кольцо» в постановке Александра Хухлина и «Бесстрашный барин» - работа Марфы Назаровой.

Поморское звучание знакомой истории

Александр Хухлин обратился к знаменитой сказке Бориса Шергина – «Волшебное кольцо». В ее основе - известный народный сюжет о том, как крестьянский сын Иван, за последние деньги выкупив у мучителя пса, кота и дочку Змеиного царя, попадает в переделку, из которой его выручают новые друзья. Однако в обработке Шергина этот сказ обретает совершенно неповторимое звучание. И не мудрено.

Борис Шергин родился в самом конце XIX века в Архангельске в семье коренных поморов, потомственных корабелов и рыбаков. Его детство и юность прошли в атмосфере любви и бережного отношения к каждому члену семьи. Дни его были наполнены крестьянским трудом и «художеством», которым заразил его отец – мастер на все руки. Еще в школе мальчик увлекся северными сказками, песнями, былинами, росписью по дереву и иконописью.

Детские и юношеские впечатления оказали решающее влияние на его творчество, и в первую очередь на язык, совершенно неповторимый, сочный и певучий, ласкающий ухо, будоражащий какие-то глубинные воспоминания: «Жили Ванька двоима с матерью. Житьишко было само последно. Ни послать, ни окутацца и в рот положить нечего…» Несмотря на такое непривычное своеобразие, шергинский текст воспринимается очень легко, словно воду студеную пьешь. Но одно дело – читать, а другое – произносить. Как сделать певучий северный говор органичным в устах современных столичных актеров, не превратив его в лубок или карикатуру? Для этого нужно быть очень аккуратным и чутким. Как, например, Евгений Леонов, великолепно озвучивший одноименный мультфильм. Хотелось бы, чтобы в нашем спектакле поморский говор звучал так же органично. Посмотрим, как этот вопрос будет решен молодым режиссером.

Еще одна черта сказок Шергина – их ироничность. Она сквозит во всем – в поворотах сюжета, в том, как тонко вплетены реалии начала XX века в ткань повествования. Все это делает  шергинские сказки удивительно веселыми. Но при постановке спектакля важно не увлечься только комедийной стороной дела, что обеднило бы спектакль, сделало его менее глубоким, сгладило бы мораль истории. Еще одна задачка режиссеру.

Наконец, несмотря на художественность и литературность текста, в нем попадаются словечки и ситуации, которые сложно представить себе в детском спектакле. Отказавшись от них, рискуешь потерять в остроте и своеобразии истории. А с другой стороны, детский спектакль должен пройти через определенную цензуру. Каким будет выбор Александра Хухлина?

Сказка Бориса Шергина – без преувеличения настоящий шедевр, сочетающий в себе образность и красочность языка, тонкую иронию и юмор. Это филигранная стилизация, полная подлинно народного духа. Хотелось бы увидеть на сцене РАМТа не менее тонкую постановку. Создать спектакль по такому произведению – довольно амбициозный замысел. Мы ждем новую сказку с нетерпением.

Странная страшная сказка

Марфа Назарова взяла в работу незнакомую широкому кругу читателей сказку «Бесстрашный барин», пересказанную известным фольклористом А.Н.Афанасьевым.

Это настоящая святочная страшилка, из тех, что можно было услышать морозным крещенским вечером в шумной молодежной компании. По народным поверьям, в этот последний день святок нечистая сила разгуливает по миру. Одна против нее управа – святой Крест Господень. А, помятуя старые языческие времена, можно обмануть или напугать ее, разрядившись в страшные маски и лохмотья.

Для того, чтобы выказать свое бесстрашие, а заодно и набояться вдоволь, рассказывались этими вечерами наводящие ужас истории. Такие, например, как сказка о бесстрашном барине, который ни мертвецов не боялся, ни колдунов, ни чертей, кнутом и хитростью добивался от них повиновения и помощи. И читать-то ее жутковато. А в крещенский вечер услышать – и подавно.

В 2008 году в Пензе вокруг афанасьевских и некоторых других сказок даже разразился «книжный» скандал. Родители маленьких читателей обратились тогда к руководству городских книжных сетей с требованием убрать из продажи сказки, способные «навредить детской психике».

Однако режиссер нового рамтовского спектакля Марфа Назарова говорит, что восприятие мира главным героем очень близко к детскому. Ему неведом страх, он, как маленький ребенок, чувствует вседозволенность. Ей интересно это анализировать.

Действительно, эта и подобные ей другие русские сказки, не подвергшиеся строгой цензуре, воспринимаются не на уровне разума. Возможно, причина тому – сакральное антиповедение, которое было присуще многим поколениям людей до нас, и отпечаталось неведомым образом в народной памяти.

Антиповедение – это сознательный отказ от общепринятых норм жизни, имеющий ритуальный, магический смысл, связанный с языческими представлениями о потустороннем мире, в котором все наоборот. Антиповедение соотносилось с календарным циклом, и в определенные дни года признавалось совершенно необходимым. Ярким примером этому служат святочные ряженые. Очень похоже, что сказка «Бесстрашный барин» имеет именно такую природу.

В свете сказанного, постановка этой сказки – настоящий вызов мастерству и профессионализму режиссера, выносящего на сцену сакральный смысл истории. К тому же для постановки такой сказки и адаптации ее для юного зрителя необходим совершенно нетривиальный угол зрения. Предугадать, каким будет спектакль, практически невозможно. Поэтому эта премьера особенно ожидаема нами.

***

Почему-то в репертуаре российских театров не так много русских народных сказок. В Молодежном таких постановок также не видели очень давно. Почему? Разве не логично обратиться к материалу, дух которого мы впитали с молоком матери, который так близок и понятен нам? Но, кажется, в этом и заключается главная сложность. Русский зритель особенно чувствителен к фальши, которой порой грешат детские спектакли, его невозможно увлечь внешней, стилистической стороной дела. Он уже доверчиво выслушал эти истории, сидя на коленях бабушки или дедушки, впитывая слова и подтексты всеми органами чувств. И потому публичному искусству довольно сложно конкурировать с этими реальными рассказчиками.

Однако вышесказанное вовсе не означает, что приносить русские сказки на сцену не стоит. Инсценировать их просто необходимо, но очень бережно и честно. Молодым режиссерам Александру Хухлину и Марфе Назаровой мы желаем, чтобы все у них получилось именно так.

Мария Рузина 

Премьера спектакля «Волшебное кольцо» 14 февраля в 18:00 на Маленькой сцене РАМТа.