Квартирник в РАМТе

Встреча с создателями спектакля «Самая легкая лодка в мире» в рамках проекта «ТЕАТР+»

27.12.2018

Они сидят на сцене, но в их глазах, улыбке и наклоне головы нет ничего театрального. Все просто и по-домашнему: на столе чайник, в руках стакан чая, на колене – гитара. Сегодня они не состав создателей самого ностальгического спектакля РАМТа. Они – друзья, которые пришли на квартирник, чтобы петь, смеяться и рассказывать удивительные истории о жизни и совпадениях.

Череда неслучайных случайностей произошла с этими людьми уже перед началом работы над спектаклем. Как будто сама судьба привела их в одну комнату (спектакль «Самая легкая лодка в мире» по книге Юрия Коваля идет в Черной комнате РАМТа, – прим. ред.). Незначительные на первый взгляд знаки указывали на то, что совсем скоро они примерят панамы и платья в цветочек, ударят рукой по струнам и погрузятся в атмосферу 1960-х в первой в РАМТе режиссерской работе Алексея Золотовицкого:

– В череде случайностей самое интересное – это история Ксюши, – говорит Алексей. – Расскажи!

Микрофон уходит к темноволосой девушке, которая сидит, скрестив руки на груди, и отбивает ногой неслышный никому ритм. Ее имя новое в перечне исполнителей – оно раньше не появлялось в программках РАМТа. Ксения Медведева (Нюрка) рассказывает:

– Я в спектакль попала случайно. За месяц до выпуска мне позвонил Леша и спросил, не хочу ли я помочь – конечно, я хотела!

– Нет, простите, я все-таки перебью. Сам хочу рассказать, – не удерживается Алексей. Ему в срочном порядке возвращают микрофон. – Это что-то! Изначально Ксюша отвечала в спектакле за реквизит. Однажды после окончания репетиции все уехали, а она осталась собирать вещи. Я что-то забыл, вернулся и вижу – Ксюша наяривает на гитаре все те песни, которые мы еле-еле разбирали! Такого человека нельзя было упустить – и она стала Нюркой в нашем спектакле, хоть такого персонажа в книге не было.

Из зала раздается слишком громкий шепот: «Так вот она кто!» Ксения улыбается:

– Работать с такими людьми – невероятное удовольствие. Я снова стала пятилетним ребенком, который на все смотрит, широко раскрыв от удивления глаза. Я как будто попала в детство. Взрослея в обществе, где шестидесятники были неотъемлемой частью жизни, трудно не впитывать в себя эту среду. Я и Коваля читала, и разговоры об этом времени регулярно слышала, и песни все эти наизусть знаю. Бардовская культура – часть меня.

Это неудивительно. Скромная Ксения – внучка Юлия Кима, патриарха бардовской песни и к тому же автора инсценировки и стихов к песням, которые звучат в спектакле.

Еще один известный бард, сидящий за дружеским столом, причастен к «Лодке» – музыку к песням, что поют в спектакле, написал Сергей Никитин. Актеры очень переживали, как он отнесется к некоторым новшествам, например, к рок-аранжировкам его мелодий. Но Сергей Яковлевич лишь понимающе улыбнулся. Шестидесятые – они не про ностальгию. Они про состояние души:

– Коваль – это человек, который всей своей природой относится к шестидесятникам. Перед вами в спектакле играют молодые актеры, а саму работу ставил молодой режиссер. И что из этого вышло? Они смогли проникнуться этим духом! Значит, в книге Коваля речь идет о простых человеческих вещах, которые понятны во все времена. О простоте, любви, о том, что, благодаря ей, можно спустя годы продолжать формировать последующие поколения.

А ведь Коваля и правда до сих пор читают! Причем не только в детстве. У Дениса Баландина (Художник Орлов) своя история, связанная с его книгами:

– Лето. Деревня. Я совершенно случайно нахожу повести Коваля, в одной из которых я буду играть через несколько месяцев. Но пока что я ничего об этом не знаю и начинаю читать «Чистый дор». Мне так нравилось! Я стал думать, какой отрывок оттуда взять для работы. Но когда вернулся после отдыха в театр, мне сказали, что у нас будут ставить «Самую легкую лодку в мире». Это было здорово! Но я тогда не подозревал, как страшно будет играть шестидесятников – насколько это ответственно исполнять роли этих матерых людей.

– Вот с нами всеми произошла эта серия случайностей, а я абсолютно уверена, что в жизни ничего не бывает случайно, – фаталистически говорит Александра Аронс (Клара Курбе). – Когда мне предложили участвовать в этом спектакле, я поняла, что это пазл, который должен был сложиться сам по себе. С Ксюшей я была знакома с детства, и благодаря ее семье я росла на этих песнях, они с ранних лет созвучны мне.

Кому-то работа над спектаклем принесла новый опыт:

– Я благодаря этому материалу выучился еще на одном инструменте играть! – Владислав Погиба (Шура) достает из-за спины укулеле. – Всегда мечтал научиться. Правда, никак не находил времени. И вот появился отличный шанс сделать то, что давно хотелось. Работа в спектакле вообще меня многому научила – раньше я ничего не знал об этой эпохе, но теперь чувствую симпатию к этим людям. Я как минимум познал глубину полицейской души.

Ольга Лысак (Макариха) испытывала волнение из-за знакомства с Никитиным:

– Я росла на его песнях и даже представить себе не могла, что однажды буду сидеть рядом с Сергеем Яковлевичем. Это настоящее чудо, которое дарит театр, восхитительная машина времени. Конечно, участие в этой постановке – это одно из самых радостных событий, которые вообще могло произойти. Мы играем в месяц рекордное количество спектаклей, и я вижу, как отогревается зритель, прикоснувшись к простоте, которой так не хватает.

– Я родился в 60-х. Недавно служу в РАМТе, меня брали как раз на эти роли, – парирует Сергей Чудаков (Человек в золотых очках; мастер; Натолий). – У меня со спектаклем особые отношения. Его тема не может не волновать! Например, в последнем монологе высказываются такие невероятно простые, но трогающие вещи, которые и у меня в жизни были. Мы с Денисом после выступления еще минут 20 в гримерке обсуждаем, как прошли сцены. Мы не торопимся домой – сначала перемываем всем кости. Слышим, как Александр Девятьяров (Писатель) икает за стеной в своей гримерке, потому что о нем мы говорим больше всего.

– А мне не близка эта эпоха, – признается исполнитель главной роли Александр Девятьяров. – Тем более тема походов! Но после начала репетиций я прочитал Коваля. И понял, почему в этом спектакле должно быть сочетание музыки и действия. В то время их невозможно было отделить друг от друга. И мы до ненормальности полюбили именно эту работу. Вы знаете, мы всегда приходим на спектакль заранее: репетируем, повторяем. Это доставляет нам огромное удовольствие. Я понял, в чем сила Коваля – в его жизнелюбии и в монологах, где за каждой буквой стоит такой смысл и такая простота, что по коже невольно пробегает мороз. В то время люди жили без гаджетов, у них была непозволительная для нас роскошь всю ночь наслаждаться звездным небом и никуда не бежать. Это же прекрасно! Мы уже разучились такое чувствовать…

В перерывах между разговорами они поют песни под аккомпанемент гитар. Девять пар ног отбивают один ритм, и, могу поклясться, что их сердца тоже стучат в унисон. Актеры обмениваются понимающими, добрыми взглядами, сдувают с лица упавшие пряди волос и наслаждаются тем, что к концу встречи уже почти весь зал поет вместе с ними. Это оказалось так просто – разделить друг с другом вечер, забыв обо всех заботах, которые ждут нас за дверьми. Видимо, так – из ностальгии по человеческому и из дружной команды – родилась самая легкая постановка в мире, на которую теперь страшно хочу попасть.

 

Анна Верещагина