Прощание с иллюзиями

На Большой сцене РАМТа премьера спектакля Алексея Бородина «Душа моя Павел»

29.04.2022

Жить на сломе эпох всегда сложно – ведь непонятно, какой дорогой идти к «светлому будущему», которое каждый видит его по-своему. Новый спектакль РАМТа посвящен взрослению и, что особенно важно, взрослению на фоне заката эпохи СССР. Худрук театра и режиссер нового спектакля Алексей Бородин подчеркивает: «Сегодня, с высоты 40 минувших лет, мне кажется важным взглянуть на то, как у людей открывались глаза, насколько легко или, напротив, мучительно они расставались со своими иллюзиями».

Спектакль поставлен по роману Алексея Варламова «Душа моя Павел», инсценировку которого написала молодой драматург Полина Бабушкина. События происходят осенью 1980-го, когда становится очевидным, что советская утопия окончательно рухнула. Именно в этом году Н.Хрущев планировал переход из социализма в коммунизм, но он так и не состоялся. Но если в романе больше внимания уделено критике советского строя и рассуждениям об ошибках власти, то в постановке РАМТа важнее тема перемен в душе юноши, переходящего во взрослую жизнь.

Павел Непомилуев (Даниил Шперлинг) – 17-летний парень из засекреченного советского городка, беззаветно любящего свою Родину. Он любит читать и решает: этого достаточно, чтобы стать филологом. Молодой человек (который на читателя хочет учиться) проваливает экзамены на филфак МГУ, но благодаря декану, Музе Георгиевне Мягонькой (Лариса Гребенщикова), все-таки получает шанс стать студентом главного университета страны. Внешне нескладный и слишком доверчивый провинциальный парнишка постепенно взрослеет, сближаясь с интеллектуалами старшего курса.

«Огонь, вода и медные трубы»

История взросления начинается неожиданным образом: вместо долгожданных лекций первокурсников отправляют… на картошку, и именно период полевых работ так сильно меняет внутренний мир Павла. В совхозе он проходит огонь, воду и медные трубы, но сохраняет те качества, которые оценила в нем Муза.

Первое испытание, с которым сталкивается добрый и наивный Павел – насмешки и грубые шутки новых приятелей, старшеклассников-структуралистов, которые, в отличие от него, «не просто не гордились своей страной, но презирали ее». Это был не буллинг в современном понимании, а стремление доказать: нельзя слепо доверять всему, о чем пишут в газетах, нужно думать своей головой, учиться видеть и понимать мир. Тут, на картошке, студенты «самого покуда еще свободного факультета», мечтающие о распаде СССР и снятии железного занавеса, разоблачают миф о благополучии «процветающего» советского государства. Они рассказывают Павлу о роддомах со стафилококком, о том, как перед Олимпиадой-80 за пределы Москвы вывозили неугодных, о лагерях, нищенских пенсиях и самиздате. Не стесняясь в выражениях – «мы филологи, для нас запретных слов не существует».

Второе испытание Павла: его принимают за стукача. Однажды начальству становится известно об очередном кутеже студентов, которые наутро – как назло в отсутствии Непомилуева – еще и не вышли на картошку, и теперь их грозятся отчислить из МГУ. Но Павел (которого в бессознательном состоянии ночью приютила местная женщина по прозвищу Бабал) проявляет смелость и честность – лично идет к комиссару полевого отряда, профессору Семибратскому (Александр Доронин), и заступается за ребят: «Я вместе с ними уйду, если что. Они свинтусы порядочные, но их не за что исчислять. Они талантливые очень…».

Последнее испытание Павла – испытание любовью. В своих письмах к отцу он рассказывает о чувствах к длинноволосой Алене (Яна Палецкая), которая кажется ему абсолютным совершенством. Он совсем не замечает ее распущенности, идеализируя объект своей любви. Это юношеское наваждение поначалу мешает юноше увидеть влюбленную в него Люду (Полина Виторган / Александра Аронс). Но она помогает Павлу отличить любовь от страсти.

Ритмы и сценография спектакля

Несмотря на большое количество серьезных тем, поднятых в спектакле, его внешняя форма не уступает смысловому наполнению. Ритм постановке задают динамические танцевальные и хореографические сцены, а также хиты 1980-х, звучащие в дороге, на дискотеке и студенческих посиделках в исполнении героев пьесы. Песни «Машины времени», Eagles, Eruption, Гнатюка и Высоцкого не только подчеркивают атмосферу эпохи, но и являются самостоятельными текстами, дающими дополнительную смысловую нагрузку спектаклю.

Сценография, созданная Станиславом Бенедиктовым, неизменным соратником Бородина, как всегда, минималистична: о советском времени напоминают лишь телогрейки, жестяные ведра и яркие транспаранты, выкрикивающие «Слава труду», «Коммунизм – это молодость мира» и другие характерные лозунги эпохи.

Атмосфера сельской жизни создается с помощью необычного звукового сопровождения: шум дождя, ветра, хлюпанье резиновых сапог воспроизводятся вручную маленькой командой артистов, которые, как и музыканты, присутствуют на сцене. Так режиссер вводит в действие шумовиков – представителей древней театральной профессии, которую давно заменила техника. Но сейчас на сцене РАМТа звуки «делаются» вручную, перекликаясь с другим, сюжетообразующим, ручным трудом – выкапыванием картошки. Слаженная работа студентов показана в хореографических этюдах, сочиненных режиссером по пластике Андреем Рыклиным. Синхронность и четкость их движений напоминает постановочные кадры из советской хроники, где с преувеличенным оптимизмом рассказывается о жизни счастливых тружеников.

Три типа власти

Одна из немаловажных тем спектакля – образ власти, которую сначала представляет бригадир Роман (Владислав Погиба). При нем все распускаются, перестают работать, его попустительское отношение к труду приводит к смене руководства.

Начальником бригады становится Павел. Юный максималист, наоборот, перегибает палку, безжалостно заставляя всех копать картошку с утра до ночи. «Павел, нельзя же так, у тебя же люди работают», – упрекает его Семибратский, снимая с него должностные обязанности.

На смену Павлу приходит третий начальник – Бодуэн (Виктор Панченко), выбирающий «срединный, царский путь». Он везде ищет компромисс и пытается со всеми договориться. В этот момент первокурсники на соседнем поле начинают восстание, выражая недовольство увеличенными сроками картофельных работ. Это влечет волнение и в его отряде, но другого масштаба: Бокренок (Иван Юров) считает, что настало время для свержения советской власти, ведь по «Голосу Америки» сообщили о протестах, а значит, Запад поддержит: «Мы историю КПСС на практике провернем. <…> Весь мир за нас встанет и погубить не позволит. Мы свою "Солидарность" здесь запустим!». Бодуэн не дает ему развернуть революционную деятельность: «Никогда никакой бунт, никакое восстание, никакая революция ни к чему хорошему в этой стране не приводили и не приведут». В 1980 году идеи, повлекшие распад СССР, только зрели и подготавливали перестройку, которая начнется уже через несколько лет.

Учителя жизни

Павел взрослеет не только благодаря ситуациям, в которые попадает, но и старшим наставникам. Декан филфака Муза Георгиевна стала первым человеком в чужой Москве, который поверил в него. Профессор Семибратский, не приемлющий лжи и стукачества, явился образцом справедливого начальника. И, наконец, совхозный бригадир Леша Бешеный (Тарас Епифанцев), дал Павлу прочесть запрещенный «Архипелаг ГУЛАГ» и рассказал, что на самом деле важна любовь не ко всей стране и абстрактным химерам, а к малой родине, к своему городу, семье, и только когда все поймут эту простую истину, «вот тогда всем и будет хорошо».

В финале спектакля Павел оказывается между двумя мирами – тем, который строили для него родители и куда больше нет возврата, и тем, что ему предстоит построить самому. В заключительной сцене раскрывается и главная тема спектакля – взросления как болезненного переходного периода, когда вокруг Павла рушится все, что раньше казалось незыблемым и стабильным, и новой опорой становятся те, кого еще вчера он считал идеологическими врагами.

Александра Ерошенко

Фото Марии Моисеевой