От Балабанова до Булычева

Лаборатория фантастики в РАМТе

20.12.2021

15 ноября в РАМТе состоялась Лаборатория фантастики. Начинающим и уже зарекомендовавшим себя постановщикам из разных городов России предоставили шанс показать, что значит фантастика непосредственно для них. «Это очень интересный опыт и для театра, и для участников лаборатории, – отмечает главный режиссер РАМТа Егор Перегудов. – Смысл таких проектов заключается в проверке материала, который невозможно опробовать в других обстоятельствах». Создатели эскизов с удовольствием воспользовались предложенной свободой творчества и интерпретировали жанр максимально широко.

Стартовала лаборатория с представления инсценировки текста, наиболее точно попавшего в ее тему. Основатель детского интерактивного театра «Снарк» Юрий Алексин поставил фрагмент «Тайны третьей планеты» Кира Булычева в трюме РАМТа – обычно недоступном для зрителей, а от этого – одном из самых таинственных пространств, находящемся под главной сценой. За отсутствием главной сюжетной линии эскиз стал лишь визуальной заявкой истории про девочку Алису (Антонина Писарева) и ее отца-космозоолога (Алексей Мясников). Они путешествуют по разным планетам на космическом корабле под командованием капитана Зеленого (Алексей Мишаков) в поисках новых зверей.

«Мне хотелось больше работать с художником, потому что фантастика – это в основном визуальное воплощение, – рассказал Юрий Алексин. – Трюм был крайне выгодным пространством для этого. И нам в основном удалось осуществить задуманное».

Нана Абдрашитова, оформившая эскиз, добавила в него элемент иммерсивности. Постановка была наполнена техническими деталями, которые сделали звездолет, его обитателей и их фантастических питомцев реальными и достоверными. Огни приборных панелей мерцали, турбины ревели, черви-головасты вырастали прямо на глазах, невидимые звери плевались. Даже видеосвязь, которой в наше время никого не удивишь, предстала едва ли не чудом техники для уже работавшего вовсю воображения. Если эта заявка получит дальнейшее развитие, «Тайна третьей планеты» может превратиться в большое приключение для детей и родителей.

На Маленькой сцене студент ГИТИСа Егор Трухин рассказал историю «маленьких людей», ждущих чего-то неизвестного, непонятного, может быть, страшного. Эскиз соединил в себе текст пьесы драматурга Сэмюэля Беккета «В ожидании Годо» и рассказа «Голоса пространства» Жерара Клейна. «Для меня фантастика – это не про супергероев или инопланетян, а про то, что происходит внутри человека, когда ему одиноко и нужен кто-то рядом», – поясняет режиссер, рассказывая, как соотносится его постановка с основной темой лаборатории. Персонажи Беккета Владимир (Александр Девятьяров) и Эстрагон (Дмитрий Кривощапов) заточены в скупом и абсурдном «капсульном» мире, где ничего не происходит. Деля одну табуретку на двоих, они просто ждут, когда придет некий Годо, и, чтобы убить время, говорят ни о чем и обо всем. Но время здесь не идет по общим законам: оно петляет, скачет, перемешивает дни недели, а иногда останавливается. Герои повторяются и забывают едва сказанное, их разговор не раз ходит по весьма узкому кругу.

В этом несуразном диалоге Владимир снова и снова повторяет, что всегда во всем терпит до последней минуты. И однажды она наступает. В этот момент режиссер предлагает герою прочесть текст Клейна о космосе и об ожидании существа, которое наконец заберет его из этого заколдованного места. Приход некой Высшей силы в обоих текстах выступает символом надежды на избавление от удушающего одиночества.

Попытку приоткрыть завесу «Отдельной реальности» Карлоса Кастанеды предпринял студент Челябинского государственного института культуры Алексей Петренко. Эскиз лишь поверхностно затронул мистический опыт, обретенный автором (его роль исполнил Константин Юрченко) в беседах с загадочным доном Хуаном (Виктор Цимбал). В Черной комнате два персонажа – «один молодой, второй тоже ничего» – в непринужденном диалоге касаются сложных философских категорий: куда лежит путь человека и зачем он вообще живет. Пытаясь найти ответы на вопросы, которые занимают умы мудрецов многие тысячелетия, главный герой получает от старого шамана дозу наркотических веществ и отправляется в трип по неизведанным закоулкам сознания. «Отдельная реальность» – это самое начало эзотерического пути альтер-эго автора книги (Кастанеда впоследствии создал собственное учение, основанное на оккультизме и мистицизме). Не без помощи галлюциногенов у него получается если не ответить на волнующие вопросы, то по крайней мере обрести гармонию с самим собой и избавиться от страха смерти.

Воздушным и легким получился «Ходячий замок» Хаяо Миядзаки в постановке режиссера Бурятского государственного академического театра драмы Сойжин Жамбаловой (художник Надежда Скоморохова). Ведьма Пустоши (Диана Морозова) превращает юную Софи (трогательная Полина Лашкевич) в больную старушку, приревновав ее к магу Хаулу (Андрей Гальченко). Девушка проникает в Ходячий замок в надежде, что Хаул ее расколдует, и остается там жить в качестве помощницы по хозяйству. Сила характера и доброта Софи заставляют всех обитателей замка, среди которых демон огня Кальцифер (Иван Юров) и ученик Хаула Маркл (Данила Богачев), научиться смотреть в лицо своим страхам, противостоять обстоятельствам и нести ответственность за свои поступки.

Вместить необъятный по сюжетному и метафорическому наполнению мультфильм (сценарий которого взяла за основу режиссер) в эскиз помогло сценическое пространство – Белая комната РАМТа, по словам Сойжин, похожа на бункер, укрывший героев от внешнего мира. Стены послужили экранами для видеопроекций, на которых то бушевал огонь войны, то сверкали мирные звезды. Огромные окна постоянно открывались, словно впуская свежий ветер в небольшой зал. Звуки бомбежки и падающих самолетов резко контрастировали с нежными мелодиями, исполняемыми героями на фортепиано.

Неожиданно в фокусе спектакля оказывается война и ее разрушительные последствия для всех людей, не важно, «наших» или врагов. Объединившиеся против общей угрозы герои, до этой поры существовавшие «вместе, но по отдельности», образуют настоящую семью, где все друг другу родные, если не по крови, то по духу. «Это история о заколдованных принцах и принцессах. Возможно, они просто придумали, что они волшебники», – говорит режиссер. Скорее всего, именно такой подход Сойжин Жамбаловой сделал фантазийную сказку очень настоящей историей, которой готовы сочувствовать и сопереживать зрители.

Размытую границу между реальностью и загробным миром исследовал студент ГИТИСа Александр Локтионов в своем эскизе по сценарию Алексея Балабанова «Мой брат умер». Его пролог состоялся за кулисами Маленькой сцены, где на несколько минут зрители окунулись в атмосферу «Бандитского Петербурга», пока бармен (Сергей Печенкин) заводил публику и предлагал наливки. Здесь мы познакомились с будущим отцом главных героев пьесы «АлексанСергеичем» (Иван Воротняк). Владелец питейного заведения исполнил свою явно коронную «Ах, спасибо фотоснимку» и тут же подцепил молодую Карину (Анна Тараторкина), которую нетерпеливо увел с вполне определенными намерениями. Позже зрителям стало известно, что Карина должна была осчастливить его наследниками, но из двух близнецов Петр (эту роль исполнил сам режиссер) родился слепым, а Иван (Алексей Гладков) – мертвым. Мать сошла с ума, отец отказался от ребенка-инвалида. Жизнь незрячего была наполнена предательством: от мелких попыток обмана со стороны официантов до измены супруги. Единственным, кому он мог безусловно доверять, остался Иван, с которым Петр продолжал общаться как с реальным, живым человеком. Брат был его «глазами». Под руководством ведомого местью близнеца Петр совершил преступление.

Режиссер показывает почти нерушимую связь между близнецами (а это частая тема в кинематографе), которая, кажется, только крепнет со смертью Ивана. Петр держится за брата, представителя потустороннего мира, как за спасительную соломинку, хоть как-то объясняющую все плохое, что с ним происходит. Однако излишне будничное, «балабановское» оформление эскиза в духе «блатных 90-х» практически свело на нет эту аллюзию. Не о связи двух близнецов в жизни и смерти думалось во время просмотра, а о том, что у Петра, скорее всего, прогрессирует психическое заболевание. Сознательный уход в мир фантазий, проявлявшийся в разговорах с тем, кого он не мог знать в рациональном реальном мире, привел героя к трагическому концу.

«В РАМТе сейчас готовятся две большие премьеры, поэтому найти время для эскизов было непросто. Работали в сложных условиях: кому-то досталось только 12 часов для репетиций, другим и того меньше. Но потенциальный коммерческий успех – это не самое важное. Важно, чтобы режиссеры имели возможность развивать свой театральный язык. Мне кажется, что главный смысл подобных лабораторий именно в этом», – отметил Егор Перегудов, подводя итоги дня. Целью лаборатории была попытка исследовать потенциал фантастики, как слабо представленного на театральной сцене жанра. Участники проекта креативно и нестандартно подошли к выбору материала: на обсуждении кто-то признался, что типичный sci-fi им не по душе, предпочитая ему эзотерику или социальную фантастику, другие без стеснения просили дать им в руки бластеры. Но главное, что среди эскизов однозначно были те, которые хотелось бы увидеть на сцене в формате полноценных спектаклей. Они наверняка привлекли бы новую аудиторию и расширили репертуар РАМТа.

Анна Родионова

Фотографии Марии Моисеевой и Ольги Стрелец