Подлинность и демократия

Размышления после просмотра спектакля Алексея Бородина «Демократия»

16.12.2017

Быть подлинным – значит быть верным самому себе. Чувство собственной подлинности связано с самым глубоким уровнем человеческого существования. Ее можно узнать по интенсивности и остроте переживания, по силе и значимости поступка. Задача сохранения подлинности – одна из главных в жизни человека. Решая ее, он никогда не утратит искренность и полноту ощущения жизни.

Профессия разведчика, равно как и публичного политика высокого уровня, тесно связана с проблемой сохранения подлинности. Люди этих профессий вынуждены вживаться в выдуманный образ на несколько лет, а то и на десятилетия. При такой сущностной разнице между внутренней правдой и внешней необходимостью сложно сохранить верность себе, своему представлению о должном. Тем более, когда в мире можно обнаружить множество смысловых контуров, ни один из которых не будет окончательно и единственно верным. Как не потерять себя, не допустить распада личности, лишившись всех опор во внешнем мире?

«Мы торгуем политическими заключенными?» – неоднократно вопрошает Гюнтер Гийом (Петр Красилов), главный действующий персонаж спектакля «Демократия», своего куратора из Штази Арно Кречмана (Андрей Бажин). Помимо этого, его – шпиона ГДР – волнует множество других вопросов (среди которых спонсирование леворадикальных террористов в ФРГ), вскрывающих разницу между его представлением о Восточной Германии и действительным положением дел.

Фабула спектакля «Демократия» переносит нас в конец 1960-х – начало 1970-х гг. на территорию ФРГ, в непростое для немецкого народа время. Некогда единая Германия расколота на две полярные системы. Федеративная Республика, раздираемая социальными, экономическими и политическими противоречиями, только-только пытается обрести устойчивость и направленность развития. Чрезвычайные законы, принятые в 1968 г., в значительной степени ущемили демократические права граждан, спровоцировав политические волнения и выступления молодежи, вылившиеся в прямые террористические акции. В этих условиях к власти в ФРГ приходит Вилли Брандт (Илья Исаев), бывший министр иностранных дел, будущий Нобелевский лауреат премии мира, надежда молодого государства и немецкого народа. Гюнтер Гийом, агент восточногерманской разведки, в начале 1970-х становится личным референтом, а впоследствии и ближайшим другом Брандта, получив доступ к секретной информации высшего уровня. Спустя пару лет успешной шпионской деятельности Гийома разоблачают, что служит поводом к отставке Брандта с поста канцлера ФРГ и к возникновению политического кризиса в Западной Германии.

Федеративная Республика конца 1960-х – начала 1970-х гг. неустойчива, в органах государственной власти действует множество бывших нацистских функционеров, приспособившихся к нуждам нового «демократического» режима и не понесших заслуженного наказания. Тысячи немцев сменили тоталитарную установку на демократическую, как меняют изношенную одежду, не испытав при этом ни сожаления, ни раскаяния. И на этом фоне молчаливая, спокойная и уставшая фигура Вилли Брандта, стоящая на коленях перед памятником героям и жертвам восстания в Варшавском гетто, выглядит впечатляюще и по-человечески проникновенно. В спектакле этот эпизод показан особенно драматично и напряженно: на одной стороне сцены стоящий на коленях канцлер ФРГ, на другой – застывший в изумлении и глубинном непонимании политический бомонд, среди которого затаились и бывшие нацисты. Очень часто Брандт выражал жестами то, на что в обычной жизни не хватает слов, однако нельзя сказать, что он не умел их подбирать. Так, посетив в Израиле национальный мемориал Катастрофы и Героизма Яд ва-Шем, Вилли Брандт в шляпе ортодоксального еврея зачитывал Книгу Псалмов: «Мы совершили грехи и преступления. Боже милосердный, прости нас».

Вилли и Гюнтер были одиноки как во внешней, так и во внутренней жизни. Брандта сопровождало враждебное, хищно настроенное окружение, использующее его в политических интригах; один из его сыновей симпатизировал леворадикальным кругам, критикуя политику отца; он не мог полностью довериться кому-либо. Гиойма также окружала чуждая среда, он был вынужден скрывать свои подлинные чувства и мысли, а его сын, отдававший предпочтение политике Западной Германии, впоследствии остался жить в ФРГ. Помимо этого, их объединяло наличие своей внутренней правды, которой они неуклонно следовали.

Гийом не пожелал покинуть Брандта, узнав о нависшей над ним угрозе разоблачения, хотя располагал возможностями для осуществления этого спасительного для себя маневра. Главным образом его позиция была продиктована внутренним нежеланием совершать подлость по отношению к Вилли: Гюнтер ощущал потребность быть честным до самого конца. Он остался и при задержании раскрыл себя в откровении: «Я – гражданин ГДР и офицер. Относитесь к этому с должным уважением!» Впоследствии эти слова стали главным доказательством его вины в суде. В спектакле Гюнтер неоднократно задает себе вопрос, понял ли Вилли его стремление быть верным истине, и, несмотря на всю сложность и безвыходность ситуации, это единственное, что беспокоит Гийома в тот момент.

Люди, достигшие крайностей, легко понимают друг друга. Именно поэтому Вилли чувствовал Гюнтера, как и тот в свою очередь – Вилли. По спонтанной прихоти судьбы в истории и спектакле столкнулись две подлинности, которые почувствовали свою схожесть, но не могли полностью открыться друг другу. Так люди, внутренне находящиеся по разные стороны Берлинской стены, оказались наиболее близкими друг другу. Впоследствии оба очутились за горизонтом жизни, сыграв свою непростую, противоречивую роль в судьбе Германии.

Сложно оценить столь многогранную эпоху, значение событий и поступки людей, живших и мысливших в то время. Но одно я знаю точно и в этом вижу урок спектакля «Демократия» – человек должен оставаться верным себе до конца. Это именно то, чего нам всем так не хватает. Ведь народовластие только тогда может обрести реальную жизнь, когда каждый будет верен своему внутреннему «Я», будет отстаивать свои принципы и следовать им, что бы ни произошло. Только когда каждый человек вернет себе подлинность, и будет возможна демократия.

Алексей Лаврентьев

Фотографии Сергея Петрова